23:0405.05.2008г.
Севастополь всегда славился сильной художественной школой. Работы севастопольских художников кисти можно отыскать во многих музеях не только нашего города, Украины, но и мира, в известных частных коллекциях. Возможно, именно сейчас, когда мы чтим величие подвига наших родителей и дедов, ловим себя на той мысли, что среди творцов кисти и тамперы немало было и творцов Великой Победы. Об одном из них, фронтовике, члене Национального союза художников Украины, заслуженном художнике АРК, капитане 1 ранга в отставке—в рассказе корреспондента «Нового Севастополя».
Петр Михайлович Коломойцев. Имя этого художника хорошо известно не только в профессиональных кругах. Послужной список члена Национального союза художников Украины, заслуженного художника Автономной Республики Крым таков, что для одного перечисления творческих наград, персональных выставок, других творческих достижений потребовалось бы немало времени. И я не первый журналист города-героя, побывавший в доме на Северной стороне, расположенном на такой себе довольно неприметной улице Казарского, неподалеку от виноградников и моря.
Конечно, было желание непосредственно познакомиться с Коломойцевым - художником, с его творчеством. Но в большей мере интересовала собственно его личность. Уже достаточно сформировавшаяся в неполные 17, когда война оборвала мирные планы студента Луганского художественного училища, а тот, не долго думая, пошел в таком юном возрасте добровольцем на фронт. А еще—понять феномен того жизненного стержня, который дает возможность трудиться и творить и сейчас, на девятом десятке.
Петра никто не принуждал идти на фронт. Такой выбор он сделал лично, равно как и многие его однокурсники.
—383-я стрелковая дивизия, 696 стрелковый полк, 1-й батальйон, 4-я рота,- безошибочно вспоминает Петр Михайлович. - Взяли меня писарем роты. У меня была тетрадка, в которой записывал, кто прибывал в роту, кого ранило, кого убило. Был у нас боец по фамилии Куделя, ему была выдана одна на роту снайперская винтовка, и мы с ним ходили «на охоту». На берегу реки Миус занятое немцами село Яновка. Смотрим, немцы везут своим завтрак. И вот он—«клац», и я вижу в бинокль, немец убит. Куделя имел с собой в кармане баклашку, выпьет граммов 100, и говорит мне: «Ну, Петро, я немного посплю, а ты понаблюдай». Я смотрю-смотрю, вижу, опять немцы «зашевелились». Я—«бац»… И таким образом «набацал» их 49 штук. Мне - медаль «За отвагу».
Медаль „За отвагу”—одна из самых почетных наград Великой Отечественной. Еще ее называли солдатским орденом, и получали эту награду самые смелые, действительно храбрые бойцы.
А еще боец Коломойцев ходил вместе с товарищами в разведку… В июле 42-го формирования 18-й армии вынуждены были отходить. Сначала к Ростову, а дальше—на Кубань и Туапсе. И именно там, в сентябре, возле поселка Шаумян, юного Коломойцева постигло одно из самых больших в его жизни испытаний. Ранение в левую руку и в ногу.
Консилиум врачей в эвакогоспитале в районе города Сочи постановляет: ампутация левой руки. Ампутация... Что значит это пришлое в наш язык слово? Найдя в книгах госпитальной библиотеки напротив этого термина слова „Удаление конечностей”, юноша из городка Красный Луч, что на Луганщине, сразу же понял, что его ждет. И… начал рисовать медперсонал. Заметили.
Руку будущему известному художнику оставили. Но и после четырех месяцев нахождения в госпитале, лечение положительных результатов не дало. Госпиталь в Ереване. Еще три операции. Руку спасти удалось.
В апреле 43-го Петр Коломойцев попадает в Тбилиси. Командование, отбиравшее бойцов для маршевых рот, узнает о способностях художника-новичка и оставляет его при карантинной роте.
Но вскоре он попадает в 28 запасную стрелковую дивизию в северо-кавказский город Моздок, затем - в город Ленкорань, объединенную школу Каспийской военной флотилии. Успешно заканчивает школу радистов, после чего его отправляют в Севастополь. Идет 1944-й, еще над городом летают немецкие самолеты.
И во флотской среде - спрос на его способности. Послужить радистом практически не удалось. Пришлось срисовывать членов Политбюро, Сталина…
Осенью 1944-го 20-летний Коломойцев организовывает свою первую персональную выставку живописи и графики… в столовой воинской части. Военные моряки и жители города активно посещали выставку и оставляли положительные отклики. А это не могло не вдохновлять.
Так же не расставался Коломойцев с мольбертом и красками, учась три года в Киевском военно-морском училище, во время службы уже офицером Черноморского флота. В том числе, кстати, и на линкоре „Новороссийск”. Но к рассказу и мыслям Петра Михайловича о трагедии линкора мы когда-то отдельно еще вернемся.
В апреле 1961-го капитан-лейтенант Коломойцев, согласно печальноизвестному хрущевскому решению о „миллионе двести тысяч” в расцвете сил был вынужден уйти в запас по сокращению. И хотя за плечами имелся довольно значительный опыт на художественной ниве—кстати, особенно обогащенный во время неоднократных стажировок в конце 50-х в военной студии имени Грекова в Москве, перейти на так называемые свободные хлеба было делом непростым. Хотя, с другой стороны, не повернись тогда судьба именно так, сегодня мы, наверное, не увидели бы многих работ художника Коломойцева.
Но вначале вчерашний военно-морской офицер устраивается ненадолго на гражданскую должность в военном училище, затем—в Доме офицеров флота. И осенью того же 61-го начинает работать в мастерских Художественного фонда.
Работая в коллективе Севастопольских художественно-производственных мастерских, Петр Михайлович параллельно пишет этюды, принимает участие в областных, республиканских и международных выставках. А еще организовал шесть персональных художественных выставок, и, в частности, в 75-м—в Союзе художников в Симферополе.
—Еще будучи оформителем, получил разрешение сделать выставку. Ни один художник-оформитель, даже члены Союза художников не участвовали, а я как-то нашел возможности. Было обсуждение, мол, нет художественного образования…
Так долгие годы советская система бывшему студенту художественного училища, добровольцу, получается, припоминала отсутствие профессионального образования. Такой замкнутый круг существовал на тот момент и у представителей других профессий. Скажем, грампластинку нельзя было выпустить, так как не заслуженный артист, а заслуженного не присваивают, поскольку пластинки нет.
В 99-м Коломойцева на съезде в Киеве единогласно принимают в Национальный союз художников Украины. Работы Петра Михайловича хранятся, в том числе, и в заграничных приватных коллекциях, в конце 90-х художник-фронтовик получает и официальное признание.
Творил бы Петр Михайлович в другие времена, было бы, наверное, иначе… А тогда существовали свои писаные и неписаные правила. Но какую же надо было иметь выдержку, психологическую подготовку!? Но не будем забывать, что речь идет о ветеране войны, которому пришлось пережить и не такие испытания.
Конечно, война – одна из главных тем творчества художника. К военной теме Коломойцев возвращается практически все послевоенное время. Такие картины, как „Бессмертие. Памяти Ани Руденко”, „Здесь шли бои”, «Огонь по фашистам. Линкор „Севастополь”, «Бой эскадры с самолетами фашистов”, «Возле могилы деда”, и особенно картина „Память матери” способствовали истинному признанию художника, о чем свидетельствуют многочисленные отклики посетителей выставок. Но и на картинах на военную тематику мы видим жажду наших героических соотечественников к мирной жизни.
Тонкий психологизм и одновременно драматизм ощущаешь, когда знакомишься с роботами „Фронтовые подснежники”, „Маки для медсестры на фронте”, „На месте боев”... Война и мир мирно, извините за тавтологию, уживаются на одной картине рядом.
Тем не менее, художник Коломойцев хорошо известен и жанровыми роботами на военную тематику, картинами, посвященными севастопольским рыбакам, собственно городу-герою, его чудесным видам, а также окраинам. Особенно удаются Петру Михайловичу натюрморты.
Интересно, что когда мы договаривались c художником о встрече, он переживал, что потеряет такие ценные весенние утренние часы, которые можно было бы использовать для написания именно натюрморта. Трудоспособности Петра Михайловича в его такие почтенные годы можно только позавидовать: подъем в семь утра, пробежка, разминка. После завтрака—до трех-четырех часов дня работает.
Может работать Петр Михайлович во многом благодаря своей жене Марии Степановне. Кстати, возможно, именно 43-летний супружеский союз содействовал тому, что последние лет 8 Мария Степановна пробует писать и сама. И при этом «решает все вопросы», чтобы Петр Михайлович не отвлекался на бытовые проблемы.
Тем не менее, знакомясь с нехитрым хозяйством, мы не могли сделать вывод, что здесь нет «руки хозяина». Петр Михайлович, по возможности, старается и за виноградом посмотреть, и за многочисленными деревцами, кустиками. О каждом из них может интересно рассказать.
Ко Дню Победы в Украине организовано немало художественных выставок. Будут на них и картины Петра Коломойцева. В частности, как ожидается, Художественный музей имени Крощицкого выставит из своих фондов работы севастопольских художников-фронтовиков. Сегодня их в нашем городе только двое—Петр Михайлович и Зиновий Иванович Филиппов.
В День Победы Петр Михайлович собирается вместе с супругой пройти на Параде Победителей в колонне ветеранов линкора „Новороссийск”. И добавляет: если позволит здоровье. Будем надеяться, что позволит. Пожелаем ветерану доброго здоровья на долгие годы.
Олег ЛЕОНТИЕВСКИЙ,
cпециально для «Нового Севастополя»
