Константин Затулин: На кого будет опираться российская власть?

Подведены итоги президентских выборов. Владимир Путин приступил к консультациям по вопросам формирования правительства. Что нас ждёт? Об этом обозреватель «ЛГ» беседует с директором Института стран СНГ, опытным политиком, депутатом Госдумы трёх созывов Константином Затулиным. 

- Я рад тому, что Владимир Путин победил в первом туре. Победил, что бы не говорили, с таким запасом прочности и отрывом от остальных кандидатов, что это не оставляет перспективы явным или тайным планам отмены результатов выборов. Нет сомнения, что изначально такие планы были: речь идет не только об усилиях по зомбированию митингующей массы идеей непризнания победы Владимира Путина ни при каких обстоятельствах, но и о нежелании целого ряда лиц в Кремле расстаться с должностями и званиями. Чтобы успокоить «пятую колонну», не дать ей совершить роковой шаг, Путину пришлось вторично после сентября 2011 года подтвердить за два дня до голосования свое намерение предложить Дмитрию Медведеву премьерство. А ведь даже такие верные уходящему президенту паладины, как Игорь Юргенс или Владимир Иноземцев, незадолго до выборов заговорили об ошибочности назначения Медведева на этот пост!

Оппозиция меняет тактику. Одна ее часть, вероятно, продолжит, по меткому выражению Э.Лимонова, «жизнь после смерти»: будет пытаться, собираясь всё реже, всё меньшим числом, продолжать скандировать: «Власть это мы!». В расчете на то, что какой-нибудь повод, ошибка или провокация вернет ветер в паруса «непримиримых», позволит вновь всколыхнуть толпу. До той поры, однако, им придется жевать скудный кус маргинала, не признающего реальности и за это наказываемого в любом обществе. Не уверен, что не только такие опытные люди, как Борис Немцов, Владимир Рыжков или Михаил Касьянов, но и Алексей Навальный долго будут превращать себя в посмешище, обнимаясь «у фонтана» на Пушкинской с запредельным Сергеем Удальцовым и обозлённым Гарри Каспаровым. 

Гораздо перспективнее выглядит попытка другой части наших оппозиционеров выхолостить победу Путина, навязывая ему своих людей и свои идеи. Заявка уже подана – почитайте хотя бы Владимира Иноземцева в «Известиях» о «либеральном шансе для России». Бесконечные восторги по поводу Михаила Прохорова, за которого «от безрыбья» проголосовали в столицах, рассуждения об «ослабленном Путине», которому не суждено дожить в президентах до конца срока… Люди, имеющие основания опасаться твердой государственной власти и всей остальной России, проиграв вчистую на улицах и избирательных участках, требуют от победителя капитулировать, согласиться на все их требования, чуть ли не назначить куршавельского героя премьер-министром! Геннадию Зюганову с его вторым местом впору завидовать, как надо работать без отмычки. 

Да, мы избежали пока Февральской революции. Путин, как я ожидал и на что надеялся, настаивая на поддержке его возвращения и год, и два назад, отверг судьбу Николая II и Михаила Горбачева. Но стремление к индивидуальной свободе, – немедля, здесь и сейчас, – продолжает будоражить представителей элиты, не стесняющих себя пониманием огромной массы населения. Люди в массе своей ищут справедливости и равенства, а не свободы покупать баскетбольные клубы в США. Вовлекаясь в заговоры против власти или пытаясь подчинить её своим целям изнутри, богатые в 2012 году повторяют ошибку своих предшественников в 1917-м – нарушают баланс, срывают резьбу процесса мирного развития страны, возвращения её на роль великой державы.

И, надо отметить, практическая неизбежность приглашения Дмитрия Медведева на пост премьера способна внести очень серьезную путаницу в вопрос о новой власти и ее курсе. Призрак двоевластия или тандема России противопоказан. Как и сцена, разыгранная на съезде «Единой России» в сентябре прошлого года.

- Утром меня пригласили в эфир «Госдепа-2», – программы, которую Ксения Собчак делает теперь у Михаила Прохорова. По её словам, никто из руководства «ЕР» не горел желанием защищать итоги выборов, выступая в ее программе с Борисом Березовским, Гарри Каспаровым, Сергеем Митрохиным и прочими борцами за свободу. Пришлось это делать мне и Сергею Маркову, – бывшим депутатам Государственной Думы, исключенным из списков перед выборами 2011 года. За два дня до голосования  я уже представлял «партию жуликов и воров» в дискуссии с Березовским, Собчак и отмороженным Игорем Яшиным из «Солидарности» в программе вынужденного переселенца Евгения Киселева на центральном украинском ТВ.

Увы, это диагноз. Можно, конечно, игнорировать и Собчак, и Киселева – «нехай клевещут». Но игнорировать их аудитории – плохой выбор. Как один из учредителей «Единой России», возникшей при объединении нашего «Отечества» с «Единством», я вправе утверждать, что в партии, к сожалению, культ дисциплины с годами почти полностью вытеснил внутрипартийную дискуссию. И людей, способных отстаивать убеждения. 

Нельзя опираться на то, что не сопротивляется. Я не голосовал за список «ЕР» во главе с Д.Медведевым в декабре не потому, что меня там не было и все как один кандидаты меня не устраивали. Я вынужден был так поступить, потому что «Единая Россия» к этому времени потеряла лицо. 

Голосуя 4 марта за Владимира Путина, я обратил внимание на то, что в дополнительном бюллетене по выборам в муниципальные (районные) собрания Москвы кандидаты от «единороссов», как правило, выступали как самовыдвиженцы. То есть скрывали свою принадлежность, в отличие от представителей КПРФ, «Справедливой России» и др. Стоит ли удивляться конъюнктурщикам в правящей партии, которые не хотят на людях ее защищать?

- В свое время, в позапрошлом составе Госдумы (четвертой), я был депутатом-одномандатником, членом фракции. В «Единой России» тогда происходило то, что сейчас хотят провернуть на уровне государства в целом: под патриотическими лозунгами заставляли проводить праволиберальные законодательные акты. И какого-то инакомыслия не допускалось: парламент не место для дискуссий. «Обстоятельством непреодолимой силы» считалось мнение любого, самого незначительного чина из президентской Администрации или правительства. «Вы не рассуждайте – вы голосуйте». Ряд депутатов, в том числе и я, предложили провести во фракции самоопределение, образовав платформы – либеральную (или правоцентристскую), социальную (левоцентристскую), государственно-патриотическую. После паузы прозвучала отповедь: у медведей крыльев не бывает. 

Все благие намерения тут же сошли на нет.  Было ясно, что Грызлов озвучил точку зрения «кураторов» из Администрации Президента. Кто-то, – известно кто, – решил, что если во фракции прибегнут к свободной дискуссии, то государственно-патриотическое крыло перетянет большинство: в партии было немало людей с мест, отражавших определенные взгляды, по большей части далекие от праволиберальных. Они могли выйти на авансцену, а не оставаться на задворках парламентской кухни. С ними надо бы считаться, их мнение учитывать. Кураторам из Администрации это было не нужно. Им нужно было использовать фракцию как машину для голосования. И все. 

В следующей Думе придумали клубы, в рамках которых предлагалось предварительно обсуждать повестку. Реальное влияние на нее, однако, оказывал один только либеральный клуб во главе с Владимиром Плигиным, который и провел через Думу львиную долю законопроектов. Государственно-патриотический клуб, возглавляемый Ириной Яровой с Камчатки, никакого реального значения не получил, довольствуясь обсуждением третьестепенных вопросов.

Если «Единая Россия» хочет выжить в нынешних условиях, ей надо незамедлительно проводить внутреннюю реформу, уточнять и конкретизировать программу, обретать идеологию. И не бояться спорить.

- Новоизбранному Президенту стараются навязать вариант, при котором, победив в довольно напряженной борьбе с улицей и протестными настроениями, продемонстрировав высокий уровень поддержки, доверия и связанных с этим надежд, он должен поддаться соблазну идейно капитулировать перед теми, кто находится и в самой власти. Речь о либеральном крыле, которое, условно говоря, разделилось на две части. Одна с теми и среди тех, кто выступал на Болотной, другая – в самом правительстве и, можно предположить, сейчас настойчиво советует взять на вооружение все, что требует оппозиция. Под разговоры о необходимости консолидировать курс и, значит, все общество – просто сдать все позиции, назначить замечательных людей типа Дворковича уполномоченными и проводить праволиберальную политику также, как это во многом было до сих пор. 

В виде приоритетов – не затрагивать тех вопросов, на которые оппозиция не обращает внимания и не будет обращать. А на что она не обращает внимания, к чему равнодушна? Она, по сути, не обращает внимания на национальный вопрос, на оборону, на внешнюю политику. Либеральные вожди не обращают внимания на образование, на культуру с ее национальными корнями, на телевидение как систему не только информирования, но и воспитания. Их беспокоит только, что их показывают меньше, чем им хотелось бы. А что происходит с воспитанием молодого поколения посредством развлекательного телевидения – их это очень мало волнует. Боссов телевидения, которые давно абсолютно всеядны и под чистую коммерционализировали ТВ, волнует только сохранение самих себя и своих доходов. Поэтому они готовы подстроиться под любого. Но нужно ли России такое телевидение? 

Конечно, Путин и его искренние сторонники, которых немало в его окружении, проводя свою линию, должны слушать и слышать все, что говорят, в том числе на Болотной или на Пушкинской площади. Но власть при этом совершенно не обязана идти на поводу у абсолютно всех предложений, которые на площадях звучат. И уж тем более не обязана, это уж совсем точно, инкорпорировать во власть тех людей, которые показали, что склонны рисковать Россией, ее стабильностью, цельностью – чем угодно – ради своего «я». 

Я бы обратил внимание и на такой момент. Нам надо изживать не только экономическую или финансовую коррупцию – подкупы, откаты и тому подобное, но и коррупцию политическую. Ведь перебежчики, как и переманивание, перетаскивание людей из противоположных подчас лагерей – это у нас обычное дело. При устоявшейся системе переход из одного лагеря в другой всегда чреват последствиями для политика, и он трижды подумает, прежде чем это сделает. У нас же кто-то из правительства уходит на Болотную, а потом ему ничто не мешает вернуться обратно. Это считается гибкостью. Такая всеядность является еще и следствием безыдейности «Единой России», которую, как сейчас всем ясно, сделали безыдейной, хотя она имела все шансы превратиться в идейную силу. Прежняя практика сводилась к циничному манипулированию, к беспринципности: не важно, что ты думаешь, важно, чтобы ты голосовал правильно. Если новая власть и новый Путин не поменяют этого, нас опять накроет волна лицемерия и двойных стандартов и в парламентской работе, и в партийном строительстве, и в текущей практической политике, и во взаимоотношениях с гражданским обществом. Но нельзя же по сто раз наступать на одни и те же грабли!