10:2127.10.2008г.
29 октября 1955 года мощный взрыв пробил дно флагманского корабля Черноморского флота линкора «Новороссийск» (бывший итальянский «Джулио Чезаре»), который стоял на бочках в Севастопольской бухте. В огромную пробоину площадью 175 квадратных метров устремилась вода, неумолимо затапливая трюм, боевые посты и кубрики корабля.
Личный состав линкора до конца боролся за живучесть «Новороссийска», однако после 2 часов и 45 минут неравной борьбы корабль начал резко крениться на левый борт и перевернулся. В воде и под водой оказались больше 1500 человек. Линкор затонул и забрал с собой в пучину 608 членов экипажа и бойцов аварийных партий с других кораблей эскадры...
После окончания войны линкор был передан Советскому Союзу по репарациям. 6 февраля 1949 года на корабле был поднят Военно-морской флаг, а 5 марта того же года приказом командующего Черноморского флота линкору было присвоено имя «Новороссийск». Через пять с половиной лет корабль погиб, стоя на якоре и бочках, в 300 метрах от берега...
Наибольшая катастрофа в истории советского ВМФ, тем не менее, аккуратно замалчивалась официальной властью СССР на протяжении... 33 лет. Именно столько времени члены экипажа линкора «Новороссийск», которые пережили ужас той трагедии, не могли рассказать о ней в средствах массовой информации.
Лишь горбачевская «перестройка» дала возможность рассказать правду о гибели линкора. В 1988 году писатель-маринист Николай Черкашин напечатал в одной из центральных московских газет небольшой материал под названием «Взрыв», который стал своеобразным взрывом под системой замалчивания трагедии флагманского корабля Черноморского флота.
А в 1989 году ветераны линкора «Новороссийск» впервые смогли торжественно пройти отдельной группой улицами Севастополя во время празднования Дня 9 Мая. «Новороссийцам» было... позволено это сделать. Однако вплоть до июля 1999 года подвиг моряков линкора никоим образом не был отмечен.
Впрочем, еще в 1955 году на Черноморском флоте было оформлено более чем 700 наградных листов на погибших и живых. Документы были подписаны командующим флотом и отправлены в Москву. Там, в Центральном военно-морском архиве, они пролежали более 40 лет. Никто из советских лидеров не взял на себя ответственности наградить людей, которые не покинули свой корабль, выполнили воинский долг.
В 1995 году ветераны линкора «Новороссийск» обратились к президентам Украины и России Леониду Кучме и Борису Ельцину, а также в законодательные органы двух государств с предложением восстановить историческую справедливость и дать движение наградным листам.
— Переоформление документов, — говорит председатель Совета ветеранов «Новороссийска» Юрий Лепехов, — затянулось на четыре года.
Ветеранам необходимо было найти точные адреса живых «новороссийцев», а также родственников тех, кто погиб. Работа была очень сложной. В июле 1999 года вышел указ Президента России. В соответствии с этим документом 712 человек были награждены «Орденом мужества» и еще 4 человека — «Орденом почета».
— Много лет прошло с того трагического дня, — говорит Юрий Лепехов, — однако версии взрыва «Новороссийска» остаются прежними...
Официальной версией остается минная. Она содержится в выводах правительственной комиссии, которая определила: основной причиной взрыва, который привел к гибели корабля, была связка немецких донных мин, не вытраленных в Севастопольской бухте.
— Однако характер очень серьезных повреждений линкора, — уточняет Юрий Георгиевич, — не совсем соответствует тем разрушениям, которые обычно получали корабли, принимая во внимание опыт войны. К тому же при взрыве не наблюдался характерный в таких случаях высокий столб воды, а форма пробоины от киля то верхней палубы имела значительный изгиб...
В этой связи имеет право на жизнь минно-диверсионная версия. В ее пользу говорит то, что взрыв явно носил кумулятивный характер, а некоторые свидетели рассказывали об ощущениях сдвоенного взрыва.
— Мне довелось быть в составе приемной комиссии, — рассказывает Юрий Лепехов, — которая осматривала линкор во время его передачи нам итальянцами в албанском порту Влера. В одном из носовых отсеков мы нашли переборку, которая отличалась от всех других тем, что имела три аккуратно заваренные вырезы. Что находилось за ней, нам так и не удалось выяснить... Взрыв произошел именно в этом месте...
Юрий Лепехов уверен: есть все основания считать, что при передаче корабля итальянцы могли оставить на борту линкора мощное взрывное устройство, которое сдетонировало при подрыве донной мины. Отсюда — ощущение сдвоенного взрыва. Изучая архивные документы, Юрий Георгиевич выяснил, что накануне передачи линкора советской стороне корабль был срочно поставлен на двое суток в док порта Аугуста, хотя никаких веских оснований для этого не было. Именно в доке и могли заложить в носовую часть линкора мощный заряд.
Могли ли именно итальянцы, конкретно, — подводные диверсанты, повинуясь традиции «вендетты», сделать это? Юрий Лепехов изучил многочисленные документы, материалы, мемуары и пришел к выводу, что не могли. А вот англичане — вполне. Надо иметь в виду то обстоятельство, что во время передачи корабля Советскому Союзу Южная Италия находилась под контролем Великобритании, которая всегда претендовала на морское господство в европейских морях. К тому времени СССР имел довольно слабый флот на Черном море. Линкор
«Новороссийск» водоизмещением 29 тысяч тонн и вооруженный орудиями калибра 320 миллиметров значительно повышал боевую мощь ЧФ, а главное — являлся отличной базой для подготовки личного состава возрождающегося флота. В определенных кругах Великобритании, считает Лепехов, вполне мог созреть план, мягко говоря, недопущения усиления советского флота в Средиземноморском бассейне.
«Новороссийцы» отметают версии, которые имеют политическую основу. А они интересны. Например, в «Российской газете» в сентябре 1997 года была напечатана версия Петра Толоманова, сотрудника гидрографической службы ЧФ. Он считает, что гибель линкора «Новороссийск» — спланированная политическим руководством СССР акция, чтобы снять с должности сталинского любимца, главнокомандующего ВМФ СССР адмирала Николая Кузнецова.
В то время, как известно, началось выполнение большой, еще одобренной Сталиным кораблестроительной программы, которая предусматривала строительство мощного, подчеркнем, надводного флота. Одновременно в СССР начались испытания ракеты Р-11 с подводной лодки, а сын Никиты Хрущева становился известным ракетным конструктором. Естественно, Никита Сергеевич был большим сторонником нового направления развития вооружений.
А тут прекрасный факт: вес взрывчатого вещества, которым потоплен «Новороссийск», — одна тонна, что очень близко весу боевой части ракеты Р-11. Веский аргумент, чтобы убедить Политбюро: одной боеголовки хватит, чтобы потопить такой большой корабль. Зачем нам такие уязвимые монстры? Не лучше ли развивать подводный флот, оснащенный ракетами?
Следует иметь в виду и то, пишет Петр Толоманов, что сразу после трагедии пограничники, осматривая Севастопольскую бухту, обнаружили швартовую бочку, которая была заминирована, а взрывное устройство установлено на 7 ноября...
Конечно, все версии имеют право на жизнь. Однако ни одна из них не является «железной». Установить же истину по прошествии более сорока лет практически невозможно.
4 мая 1957 года (через 18 месяцев после гибели) началась операция по подъему линкора силами Экспедиции подводных работ особого назначения. Операция была очень сложной, ведь на корабле оставалось 2 тысячи тонн мазута, огромное количество боеприпасов (тротиловый эквивалент снарядов только главного калибра равнялся 108 тоннам). Естественно, спасателям нужно было действовать чрезвычайно осторожно, чтобы не произошла еще одна трагедия.
Поднимали корабль классическим методом — путем подведения понтонов. С этой целью со всех флотов были стянуты в Севастополь 26 понтонов. Удалось оторвать «Новороссийск» от дна и 28 мая 1957 года отбуксировать в Казачью бухту, где в обстановке строжайшей секретности и состоялась его разделка. Тут же из корпуса линкора вынимали останки моряков...
Александр ЩЕРБАКОВ
