15:1703.11.2010г.
Председатель парламентского комитета по вопросам национальной безопасности и обороны Анатолий Гриценко ответил на вопросы журнала «Бизнес». Ответы народного депутата опубликованы на его персональном сайте.
— Продажа избыточного армейского имущества — важная статья финансирования Минобороны. Из года в год численность отечественной армии сокращается, выходит, что избыточного имущества становится все больше. Может, военных пора перевести на полное самообеспечение?
— Решение о том, что одним из источников финансирования Минобороны должны стать деньги от реализации избыточного имущества, принималось в конце 1990-х годов, в непростое для государства время. Армия была огромная, и денег на ее пропитание не хватало.
Сегодня проще — численность армии уменьшена, в госбюджете появились деньги, но средства от продажи избыточного имущества по-прежнему поступают на счета Спецфонда Минобороны.
За годы независимости план поступлений в этот фонд никогда не выполнялся. В то же время финансирование программ реформирования силовых структур, модернизации вооружений и техники, повышения боевой подготовки, обеспечения военных жильем упорно закрепляют за Спецфондом Минобороны.
Поэтому, когда не удается обеспечить наполнение фонда, срываются все программы подготовки Вооруженных сил. Вот почему принципиально важно, чтобы финансирование силовых ведомств не зависело от объемов реализации избыточного имущества.
Все силовые структуры должны дотироваться из Общего фонда госбюджета, а все специальные фонды в распоряжении силовых ведомств — от лукавого.
— Сколько избыточно имущества у Министерства обороны?
— Заняв кресло министра обороны, я запросил информацию о том, сколько такого имущества пребывает на балансе ведомства. Предоставили ее два департамента министерства — и это были две разные цифры. В то же время в Минобороны приходили письма от представителей бизнеса с предложениями продать те или иные военные городки.
Начали проверять, и оказалось, что многие городки не значились ни в одном из списков, подготовленных департаментами. Именно поэтому в 2006 г. была начата инвентаризация избыточного имущества, которая длилась около года.
— Что обнаружили?
— После проверки количество избыточного имущества увеличилось на треть. Также в ходе инвентаризации были обнаружены договоры между Минобороны и бизнес-структурами о совместном строительстве домов на территории действующих воинских частей (которые при этом не планировали ни передислоцировать, ни сокращать).
Когда начали копать глубже, стала всплывать информация о том, что к данному строительству имеют отношение бывшее руководители оборонного ведомства.
— И все-таки, в какую сумму оценивается избыточное имущество Минобороны?
— Невозможно назвать точную цифру спустя три года после инвентаризации. Из года в год количество избыточного имущества увеличивается, поскольку численность Вооруженных сил сокращается, имущество продается.
Примерно можно говорить не менее чем о $5 млрд. Но это при условии, что недвижимость будут реализовывать прозрачно, а не с применением сомнительных схем, предлагаемых нынешним руководством Минобороны.
— Вы резко раскритиковали законопроект №6644, в котором предлагается узаконить торговлю землями обороны…
— Законопроект №6644 был единогласно отклонен всеми членами Комитета ВР по вопросам национальной безопасности и обороны. Хочу заметить, что половина членов Комитета являются представителями парламентской коалиции, поэтому говорить, что решение относительно данного законопроекта является политическим, некорректно.
— Чем плох законопроект?
— Документ наделяет “центральные органы исполнительной власти, которые осуществляют руководство воинскими формированиями”, правом продавать земельные участки. Простыми словами, руководству Минобороны хотят разрешить торговать землей, принадлежащей ведомству. Уверен, что ни одна силовая структура не должна заниматься реализацией собственного избыточного имущества.
— Почему?
— Продажа имущества чиновниками Минобороны или ведомственными госпредприятиями создает условия для процветания коррупции, которая сулит колоссальные барыши некоторым руководителям ведомства, но не армии.
Я отдаю себе отчет в том, какие цели преследует нынешнее руководство Минобороны, лоббируя принятие законопроекта №6644. Отмечу, что коррупционный навес, который создает законопроект, разглядели и в правительстве.
Так, на имя первого вице-премьера Андрея Клюева поступила докладная записка от Андрея Богдана, заместителя министра Кабинета министров — уполномоченного Кабмина по вопросам антикоррупционной политики, в которой сообщается, что законопроект №6644 создает предпосылки для коррупции и может нанести убытки государству.
— В таком случае, кто должен заниматься продажей избыточного имущества силовых ведомств?
— Структуры, не связанные с Минобороны. Очень важно не допустить коммерциализации ведомства, чего так активно добивается его руководство.
Первым государством, решившим провести коммерциализацию армии, был Китай. Это закончилось очень печально — массовой коррупцией среди генералитета и в высших эшелонах власти. Не стоит наступать на те же грабли. Министр обороны должен заниматься подготовкой и поддержанием боеготовности армии, а не торговать землей.
— Что следует исправить в механизме реализации избыточного имущества?
— Я считаю, что этот процесс должен быть максимально прозрачным. В нем должны принимать активное участие представители Министерства экономики, Министерства финансов, Главного контрольно-ревизионного управления, Счетной палаты, Генеральной прокуратуры, а также Службы безопасности Украины, т.е. все органы, призванные следить за законностью и эффективностью использования бюджетных средств. Правительство обладает всеми необходимыми властными полномочиями для усовершенствования механизма продажи избыточного имущества силовых ведомств.
— Сейчас вы с выступаете против коммерциализации ведомства, но структуры Минобороны активно продавали избыточное имущество, когда вы были министром…
— Действительно, когда я пришел в Минобороны, многие структурные подразделения и госпредприятия ведомства имели возможность торговать движимым и недвижимым имуществом. Но в 2006 г. военных исключили из этого процесса. Все избыточное имущество было передано на баланс департамента избыточного имущества Минобороны, который состоял только из гражданских лиц.
— В нынешнем руководстве Минобороны говорят, что вы незаконно раздавали земли ведомства…
— Если бы я незаконно раздавал земли Минобороны, то, наверное, уже давно общался бы со следователями Генеральной прокуратуры, как это делает действующий министр обороны