Мне пришло письмо на электронную почту. От некого Вилена. В письме он сообщал, что прочёл две моих «Кухни» и не может понять: «что за хрень выделена курсивом в начале текста». Я ответил, что это миниатюры из цикла «Зёрна», опубликованные в литературной периодике и служащие преамбулой к «Кухне».
Спустя неделю он прислал мне второе письмо, более гневное и менее вежливое. Предметом возмущения стала миниатюра «Маньяк», в которой я, по словам Вилена, высмеял мужское бессилие. Вот, собственно, текст, вызвавший бурю негодования:
С женщинами Фёдор Ильич натерпелся. Заговорить – проблема, взять телефон – пытка, а уж интимная близость – сущий ад! И даже виагра не помогает.
Однажды вычитал он в газете, что многие импотенты излечиваются, меняя контекстуальные рамки интимной близости. Маньяки, например, насилуют своих жертв. Подумал Фёдор Ильич и решил стать маньяком.
Налил в термос кофе с коньяком и отправился в ближайший парк. Сидит, оценивает проходящих дамочек. Наконец, выбрал жертву - толстую бабу в бежевом плаще. Встал и за ней. Та шустрая оказалась: раз – и по тропкам в самую чащу. «Пора!» - думает Фёдор Сергеевич, а баба возьми и повернись. Два шага вперёд и как даст ему под дых. Повалила на траву и штаны стягивает.
- Помогите! Помогите! – уже без трусов закричал маньяк.
А после случилось чудо: от такой смены контекстуальных рамок всё у Фёдора Ильича получилось. Обрадовался он и говорит:
- Может, кофейка?
Так и познакомились.
- Пять лет без мужика, - рассказывает баба. – Где его сейчас найдёшь? А тут ты за мной увязался. Думаю – пора! Если понравилось, приходи сюда же - повторим…
Так и сошлись: сначала в парке, по вторникам и четвергам, а после плюнули на все контекстуальные рамки и стали жить вместе.
Дорогой Вилен, спешу вас обрадовать: я натерпелся от женщин не меньше главного героя. Случалось всякое, но одна история, пожалуй, показательнее других.
На четвёртом курсе университета я занялся pick-up’ом. Интерес был не в количестве соблазнённых женщин, а в принадлежности к некому культу.
В pick-up’е есть понятие «крышеснос», под которым понимается поступок, совершаемый мужчиной для сближения с женщиной. Проще говоря, необычный сюрприз, позволяющий ускорить переход из вертикального в горизонтальное положение. В качестве крышесноса можно использовать оригинальный подарок или времяпровождение. Главное - уметь создать ситуацию и обстановку.
Мне предстояло третье свидание с брюнеткой Настей, время «Ч» для любого пикапера. Нет секса на третьем свидании – ты неудачник. И я решил сделать Насте крышеснос.
Подошёл к делу творчески. Шампанское на крыше под звёздным небом? Прогулка на лошадях по живописному парку? Дорога из цветов на центральной улице города? Слишком просто и дорого. Хотя без цветов, конечно, не обойтись. Нужна была идея, а к ней символ. За вечер я разработал план. Нет ничего символичнее дерева, и нет ничего прекраснее любви. Соедини их, и получишь инструмент соблазнения.
Дерево любви я выкопал рядом с университетом. Им оказался неизвестного происхождения куст. Дома я прикрепил к нему атласную ленточку, на которой чёрным маркером написал «дерево любви Платона и Насти». Надпись получись уродливая, но главное – идея.
Оставалась единственная проблема – как посадить дерево любви. Выкапывал я его руками, но при Насте это было бы неэстетично. Поэтому я взял лопату.
Чтобы Настя ни о чём не догадалась, я попросил о помощи друга Васю, который должен был передать мне дерево, лопату и цветок прямо во время свидания.
Мы встретились с ним в Парке Победы. Выбрали место посадки. Выпили по бутылке «Барского» пива. После чего Вася спрятался в кустах, а я остался ждать Настю.
Она опаздывала. Я нервничал. Для снятия напряжения купил себе бутылку «Барского», потом вторую. Настя появилась после третьей, злая и недовольная. Сославшись на болезнь, предложила не гулять по ветру, а посидеть в кафе.
Я всё же уговорил её пройтись. Она согласилась и даже начала улыбаться. Ровно до того момента, когда узнала, что идти нам надо к морю. Едва ли не силой я притащил её в Парк Победы. Мы поднялись на выбранный пригорок. С моря дул наглый холодный ветер. Я оставил Настю мёрзнуть, а сам отправился за сюрпризом.
В кустах ждал Вася. Пил «Барское» из полуторалитровой баклашки. Угостившись, я взял инвентарь и вернулся к Насте.
Увидев меня с лопатой, она побледнела и попятилась назад. Я успокоил её рассказом о дереве любви и стал копать яму. В земле было что угодно кроме самой земли: линолеум, стекло, битум, полиэтилен. Я не копал, а бил остриём. Наконец, сделал в дырку. Вознёс на руках дерево любви, приобнял Настю и продекламировал заготовленную речь. Настя нахмурилась, как шарпей, и я подумал, что только такое бессердечное чудовище, как она, не в силах оценить масштаб замысла. Магический ритуал посадки дерева прошёл во взаимном молчании.
Мы спустились с пригорка. Дерево осталось на вершине, лопата – у меня в руках. Попросив подождать, я вновь скрылся в кустах.
Вася был зол и пьян. Он сунул мне розу и остатки «Барского». После чего ушёл в неизвестном направлении. Забрать лопату Вася категорически отказался.
На этот раз при виде меня Настя не стала бледнеть и пятиться, а молча, взяв розу, пошла прочь. Я решил разрядить обстановку шутками. Благо, «Барское» придало мне вдохновения, а лопата расширила возможности юмора.
Я танцевал стриптиз на черенке, пел “Love me tender” в импровизированный микрофон, изображал первобытного охотника и гонялся за совершающим пробежку блондином (сначала я за ним, потом он за мной).
Настя попросила вызвать такси, заявив, что больше не хочет меня видеть. Я решил не сдаваться. К тому же на такси не было денег. Вспомнив ещё один совет «умей показать ей своё презрение», я сменил тактику и, взвалив на плечо лопату, с каменным лицом зашагал впереди. Вскоре Настя не выдержала и спросила: «Ты идиот?». Я резко развернулся, чтобы произнести пламенную речь о бесчувственных женщинах…
Знаете, на лопатах, как на башенных кранах, надо писать «Берегись поворота».
Не рассчитав угла, я врезал Насте по лицу лопатой. Она ахнула и без чувств повалилась на землю. Крышеснос удался.
С тех пор мы не виделись, а дерево любви по-прежнему растёт. Его легко узнать по той самой алой ленточке, которая, правда, несколько выцвела со временем.
