17:0816.04.2009г.
Севастопольцы не раз покоряли столицу. В советские времена ехали в Москву. Сейчас, по вполне закономерным причинам, все чаще - в Киев.
Для того чтобы проявить себя в таких сферах, как, например, журналистика, без знания украинского языка в столице Украины не обойтись. И пока некоторые политики с надрывом рассказывают о том, как русскоговорящим пенсионерам тяжело читать рецепты на украинском, люди молодые «штурмуют языковые барьеры» и при этом зачастую достигают в каком-то деле результатов более высоких, чем их сверстники - выходцы из других регионов Украины.
Мария Васильева - журналист телеканала «1+1». Родилась в Севастополе, в городе училась. Тут и начиналась ее карьера профессионального телевизионщика службы новостей. Работала в телерадиокомпании «Бриз» ВМС Украины. Потом стала региональным корреспондентом Первого Национального. В коне девяностых уехала в Киев. И вот уже много лет на ТСН. Чаще всего ее «стэндапы» с микрофоном можно видеть в репортажах, в которых рассказывается о последних новостях, связанных с деятельностью правительства. Она и в Киеве, и в столицах разных стран мира. Всегда в отличной форме и всегда знает, что самое важное надо сообщить телезрителям сегодня.
Маша Васильева в школе украинский не учила, потому что в Севастополе его не преподавали. Но «такая мелочь» как умение профессионально делать материалы на украиноязычном канале, остановить журналистку на пути к своей профессиональной цели не могла…
Корреспондент «Нового Севастополя» решил поговорить с землячкой как раз об этом. Как она его выучила и чего это ей стоило?
- Я не считаю, что это какое-то особое достижение. Это просто навык, который мне был нужен тогда для работы. Мы ведь никогда никого не хвалим за то, что тот так быстро выучил или английский, или французский или немецкий. Украинский наоборот намного легче учить, потому что он очень, очень похож на русский. Я в свое время получила предложение по поводу очень неплохой и перспективной работы. Дальше сработала старая, добрая «мотивация». То есть, я выучила украинский не «из-за любви к искусству», а по вполне практическим причинам.
Конечно, тогда в Севастополе не было репетиторов, соответствующих курсов. Пришлось как-то выкручиваться, что-то придумывать. Вначале я обратились к обществу «Просвита», севастопольской организации. Мне приняла такая искренняя женщина, у которой, к сожалению, не было никаких педагогических навыков. Она собрала группу из пяти человек и решила, что все мы… будем петь хором. Ну, такая у нее была методика. Она сказала, что песни – это самое лучшее. Как уже взрослого человека, меня очень «обрадовала» эта идея петь хором. И на занятия больше не пошла. Решила, что есть выход из ситуации проще, чем запугивание всех окружающих своим «пением».
Потом мне один знакомый одолжил один словарь, который сейчас некоторые редакторы называют «русско-русским», но тогда в 1996 году это считалось большим прорывом. И я учила по двадцать слов на день, больше женский мозг, наверное, не может воспринимать (смеется). После того, как я выучила определенное количество слов, я начала писать по-украински. Редакторы, которые правили мои тексты, ругались страшно. Но, в конечном счете, может за полгода, может за год, ошибок стало меньше. Через год они уже просто исчезли. Я запоминала те ошибки, которые мне исправлял редактор, и больше их не повторяла. Таким образом, через два-три года можно было уже говорить, что я более-менее прилично выучила украинский язык.
- Есть такое мнение, что у тех, кто хорошо учил украинский язык в таких регионах, как Севастополь, он действительно близок к литературному. Не все выходцы из украиноязычных регионов могут этим похвастаться.
- Абсолютно правильно. Многие из тех, для кого украинский родной, иногда … хуже знают украинский, в том смысле, что употребляют много диалектизмов. И это понятно – люди, которые выросли в совершенно другой среде, пользовались языком на бытовом уровне, они относятся к языку чуть по-другому. Для них это просто средство общения. Я же выучила украинский - как иностранец, украинских слов я раньше не слышала, текстов не писала. Выучила «с нуля». Поэтому я выучила только украинский литературный язык. Есть язык на бытовом уровне, есть сельский «суржик», который мы можем слышать от Верки Сердючки – «классический пример». А есть литературный язык, и я знаю только его. Так же и в русском, кстати. Есть жаргон, есть диалекты, есть язык, который используют на бытовом уровне. А есть и литературный. Язык Пушкина и других классиков.
Так что в первые три года работы я таскала всюду за собой упомянутый словарь весом эдак килограмма три. А потом, когда пришла уверенность, что все слова я знаю, что необходимому слову всегда найдешь замену, со словарем можно было расстаться.
- Что самое сложное для человека, который украинского не знал, а учить его приходится?
- Очень важен психологический момент. Я это делала не из-под палки, а потому, что мне это было необходимо. И я чувствовала симпатию к тем людям, которые говорят на этом языке. У меня не было никаких предубеждений, тем более аллергии на все украинское, как это присуще некоторым севастопольцам. Может им кажется, что их заставляют выучить этот язык. Людям не нравится, когда их что-то заставляют делать.
У меня все было наоборот. Я приехала в Киев. Я встретила здесь чудесных людей, очень толерантных, значительно более толерантных, чем мои земляки. И эти люди абсолютно спокойно относились к тому, что я фактически не знаю ни одного украинского слова. Никто никогда не упрекнул меня в том, что в быту я общаюсь на русском. Ведь я остаюсь этнической россиянкой, я хочу сберечь свой родной язык, и там, где я хочу и могу, я общаюсь на русском языке. Но, повторюсь, никто и никогда не пытался меня заставить говорить только по-украински.
Интервью взял Аркадий Волондин, «Новый Севастополь»