11:1429.03.2016г.
Конвенция по морскому праву была создана в 1982 году и действует по настоящее время. Практика ее применения изменялась с течением времени. Характер Конвенции предусматривает, что государства, подписавшие ее, должны следовать всем ее положениям, не выбирая, что исполнять, а что игнорировать. Однако многие страны имеют собственный взгляд на трактовку норм Конвенции. Кроме того, некоторые участники необоснованно претендуют на те или иные пространства мирового океана. Рассмотрим актуальные вопросы реализации норм Конвенции вместе с Комиссаровым Андреем Федоровичем, адвокатом, руководителем коллегии адвокатов "Комиссаров и партнеры".
Сложности исполнения Конвенции в суверенных территориях приморских государств
Большое количество нарушений случается в зонах, которые подпадают под суверенитет приморских государств. Примером может служить ситуация захода иностранного морского транспорта во внутренние воды государства в связи с бедственной ситуацией. Конвенция предусматривает для этого особый режим, который игнорируется некоторыми странами. Так, государства не предоставляют терпящим бедствие судам убежище, исходя из интересов охраны морской среды. Данные нарушения вызваны столкновением интересов морских перевозчиков, необходимости защиты морской среды и приоритета защиты собственной безопасности приморских государств.
Конвенция определяет максимальную ширину территориального моря в 12 морских миль. Несколько государств не признает данное положение, среди них можно назвать Сомали, Эквадор, Перу, Сальвадор, Филиппины и другие.
Множество стран требуют либо уведомительного, либо разрешительного порядка прохода военных кораблей других государств через свои морские территории. Распространенной практикой в настоящее время также является ограничение прохода кораблей с ядерными установками либо перевозящими у себя на борту иные опасные вещества и предметы. Следует отметить, что уведомительный порядок в некоторой степени все же можно считать не противоречащим Конвенции по морскому праву, которая оставляет приморскому государству определенные полномочия в сфере регулирования движения судов и безопасного судоходства, в то время как закрепление разрешительного порядка – достаточно дискуссионная мера.
Часть государств, имеющих морские территории, стремится к ограничению права транзитного прохода иных стран через международные проливы. Так, Йемен придерживается разрешительного порядка следования военных судов и судов, имеющих на борту ядерную силовую установку, через Баб-эль-Мандебский пролив. Военные корабли, следующие через Ормузский пролив, сталкиваются с разрешительным порядком прохода, установленным Оманом, и уведомительным – Ираном. Австралией даже был создан правовой прецедент: в Торресовом проливе было введено императивное требование лоцманской проводки в интересах охраны окружающей среды и сохранения биологического разнообразия в данном водном объекте.
Индонезия и Филиппины, являющиеся архипелагами, в течение длительного времени требовали распространения режима внутренних вод на все акватории, окружающие их архипелаги. Это противоречило установленному Конвенцией праву архипелажного прохода. Несмотря на то, что данные противоречия были устранены, по настоящее время все еще окончательно не утверждены планы морских коридоров для прохода судов иных государств.
Неопределенности исполнения в юрисдикционных зонах приморских государств
Некоторые страны по-разному трактуют установленные Конвенцией требования в отношении зон, являющихся сферами юрисдикций приморских государств. Противоречие вызвано тем, что в исключительных экономических зонах приморских государств, являющихся частью Мирового океана, иные государства имеют определенные права, но при этом они не имеют права разрабатывать в этих зонах ресурсы шельфа, не получив разрешения приморского государства.
Так, государство в прилежащей зоне имеет полномочия в сфере контроля исполнения таможенного, налогового, иммиграционного и санитарного законодательств. Однако некоторые страны стремятся расширить свою юрисдикцию в такой зоне, особенно в сфере обеспечения собственной безопасности.
Некоторые государства заявляют о своих правах сооружать абсолютно любые конструкции в исключительных экономических зонах, в то время как Конвенцией позволяется возведение конструкций лишь в экономических, но не в военных целях. Ряд государств устанавливает уведомительный порядок перевозки опасных материалов, другие устанавливают ограничения на осуществление научных исследований в море, третьи – требуют получения разрешения на проход иностранных рыболовных судов. Значительное количество стран не позволяет проводить военные учения и маневры на территории своих исключительных экономических зон. Следует отметить, что вопрос правомерности военной деятельности в таких зонах является достаточно спорным.
Часть государств закрепила в национальном законодательстве нормы о возможности создания любых законов касательно континентального шельфа. Противоречивые ситуации складываются при нормативном закреплении континентального шельфа вокруг скал, что запрещено Конвенцией. Примером может служить Антарктида, на шельф которой неоднократно в разные периоды времени посягали Австралия, Аргентина, Великобритания и Чили, не смотря на запрет Договором об Антарктиде высказывать любые претензии на территории в зоне действия этого договора.
Соединенные Штаты Америки, по настоящее время не подписавшие Конвенцию, но являющиеся активным участником международных отношений, находятся в более выгодном положении относительно стран-участниц, поскольку США по своему законодательству могут не ограничивать протяженность своего континентального шельфа.
Проблемы исполнения в территориях, расположенных за пределами национальной юрисдикции
Соединенные Штаты также имеют национальное законодательство в сфере регулирования деятельности в области ресурсов в глубоководной местности морского дна. Кроме того, действует Соглашение 1984 года с большим количеством индустриально развитых государств по их разработке. В настоящее время принцип общего наследия человечества все еще не приобрел обязательной силы в международном праве, а это предоставляет США теоретическую возможность по использованию таких ресурсов вне рамок Конвенции.
Существует еще одна сложность, связанная с разработкой ресурсов Международного Района морского дна. Она заключается в постоянном стремлении экологизировать деятельность Международного органа по морскому дну. Активная деятельность по созданию рабочих и заповедных эталонных полигонов для сохранения их биологического разнообразия не в полной мере соответствует нормам Конвенции. Международный орган помимо прочего стремится осуществлять несвойственные ему функции по управлению различными видами научных исследований в данном районе.
Открытое море — вероятно, последняя территория Мирового океана, где тенденции максимального регулирования еще не преобладают над свободами использования его пространств и ресурсов. Однако при этом свободы открытого моря с течением времени все меньше рассматриваются в качестве абсолютных. Так, в течение последних лет все больше дискуссий вызывает вопрос о необходимости создания морских охраняемых территорий в зонах за пределами национальной юрисдикции. Но при этом следует понимать, что их формирование в открытом море — это в действительности создание относительно закрытого района в зоне, не принадлежащей ни одному государству в мире. Кроме того, их формирование во многом противоречит существующим свободам открытого моря. Важной темой, которую стараются популяризировать экологи, является разрастание практики создания безъядерных зон в открытом море, а также запрета военно-морских действий в самых уязвимых его территориях. Но при этом Конвенция не содержит запрета на осуществление военно-морской деятельности. Прямым нарушением положений Конвенции будет являться лишь деятельность по установлению особых зон безопасности в районах испытаний инновационных видов вооружения, в том числе запуска баллистических ракет. Впрочем, эти ограничения соблюдаются большинством стран-участниц Конвенции, исходя из интересов безопасности, несмотря на то, что ограничения являются нарушением основного принципа свободы судоходства.
Рассмотренные разногласия в применении норм Конвенции по морскому праву вызваны изменяющейся геополитической ситуацией в мире, а также экологическими проблемами, которые становятся более актуальными из года в год. Однако Конвенция по настоящее время остается международным документом, наиболее полно регулирующим деятельность по освоению и эксплуатации районов Мирового океана.